Приехал домой 14 августа после обеда. За сутки до меня схоронили старушку Куянову. Вечером 14-го умерла у моего дяди Захара жена Евфросинья и сын лет 6-ти Тихон холерой. Наутро Сергей Логанов, Дмитрий Тинжин, Екатерина Гордеева, и пошла косить, что день 3-4-5 покойников. Народ пал духом, ходят как убитые, бывало по вечерам, на улице молодежь, поют песни, играют в игры, а в это время стали петь «Пресвятая Богородица, спаси нас» и «Святитель Отче Николай, моли Бога о нас». Потом прибыл в село санитарно-медицинский отряд, стали пресекать распространение холеры таким путем: заболела жена крестьянина Сергея Семенова Ксения, лет 40. Пришли студенты, сестры, санитары, кое что с ней поделали и оставили ей лекарства, сказали мужу, чтоб он дал жене на ночь столовую ложку. Мужику видно Господь вложил в голову не давать. Он поймал кошку и влил ей этого лекарства в рот, пустил кошку, она подпрыгнула и хлоп – подохла. Тогда он это лекарство вылил не дав жене, а медиков больше не пустил на двор. Такая вещь произошла в соседях Зудиновых, болела девушка 16 лет Анисья, и так же поступили, как Семенов. Затем поступил двоюродный брат моего отца, Гаврил Петрович Новиков в санитары, ростом был 2 ар.[шина] 10 вершков, и только три дня проработал, его взяла холера. Жил он в землянке в виде подвала, окнами на огород, там и умер. Его из землянки вытащили лошадью за ноги, сделали гроб, положили, а на кладбище возить холерных покойников была назначена пожарная телега, когда гроб поставили на телегу и только выехали на улицу, телега сломалась, гроб упал и разбился, покойник вывалился, потом подали другую телегу, сложили Гаврилу и доски гроба на него, отправили к праотцам. Многих спасло вино, настоянное красным стручковым перцем, опять таки те, у кого были деньги на вино. Дошло до того, что перцу нигде не было, стручок стоил 5, потом 10 к. и то нет. Однажды мы, ребята, едим в поля, жали яровое, едем тихо, встречаем дядю Степана Моткова, он говорит: «Скорее поезжайте, я отца привез. Заболел холерой». Он работал в д. Русская Майна, барыне [Ворфицерк] – дом. Подъехали ко двору, на двор нас не пускают санитары, сначала нас опрыскали карболовым раствором, а потом пустили. Входим в избу, отец лежит на пологу на разостланном по полу пологу, санитары около него тумашатся, делают ему балагам, принесли паровик в виде большого самовара, чтобы отца удержать от смерти парами. Отец кричит, ему душно, просит пить, а воды не дают, а накололи чистого льду орешками и давали глотать. Фельдшер нашего участка Степан Степанович Зиманов только и говорит: «Потерпи, Антон Ассикритович, я для тебя постараюсь – все сделаю». Так они не отходили от него целые сутки, когда прошли судороги и прекратилась рвота, дали ему чаю с коньяком, и бутылку коньяку оставили ему и одного санитара Петра из с. Жукотино, хороший был мужик. Потом заболела замужняя сестра, первый год солдаткой была и в положении во время холеры, она скинула, а затем приключилась на почве сброса другая болезнь, от которой она пролежала 1 ½ месяца. За месяц времени примерно от холеры в нашем селе 57 человек в самых цветущих годах жизни. Утихла холера, я с 13 сентября ушел в Чистополь и 14/IX поступил в с. Сарсасы к Степану Семеновичу Чиркову, и в тот же день выехали с ним в Сарсасы.